ВЕТКА СИРЕНИ
На
мой электронный адрес в Интернете пришло
вот такое письмо: «Здравствуйте,
Андрей! Прочитала Ваше письмо на сайте
«Жди меня». Меня зовут Галина, я
живу на Украине. Мои родители разведены
больше 20 лет. В вашем городе жил мой отец
(возможно, и сейчас живёт там же), которого
я почти не помню. Если возможно, помогите
мне его найти».
Прочитав
письмо, я дал ответ, в котором просил
Галину рассказать о себе немного
подробнее, сообщить отчество папы. Через
день-два я располагал более-менее
достаточной информацией, чтобы начать
поиск.
Какой
ты - папа?
Удалось
узнать, что совсем недавно разыскиваемый
мужчина проживал в городе Знаменске
(но сейчас такого в списках прописанных
нет). Начинаю обзванивать однофамильцев.
В итоге, где-то на пятнадцатом звонке
узнаю, что мужчина сожительствует с
одной женщиной, но это сожительство
таковым назвать сложно. По большому
счёту - мужчина БОМЖ (так в славянских
странах именуют людей без определённого
места жительства, сокращённо - БОМЖ).
Человек, без определённого места
жительства, иногда приходящий к женщине,
когда у него есть что выпить и покушать.
А когда идти к ней не с чем - то он там не
желанный визитёр. И тогда мужчина ночует,
где придётся.
На
двадцатом телефонном звонке у меня на
столе появляется... график, в какое время
этот мужчина приходит на ту или иную
мусорку в нескольких кварталах города.
Ничего не остаётся, как в один из дней
идти на встречу с мужчиной.
Место
встречи изменить нельзя
Местом
встречи и стала мусорка в старой части
городка. Сижу на лавочке час-полтора и
явно уже привлёк внимание жильцов
двухэтажек (чувствую из окон «сверлящие»
взгляды). Наконец-то появляется мужчина,
на вид даже старше своего возраста (по
письму - мужчина 1940-го года рождения).
Подхожу ближе:
-Здравствуйте!
Простите, Вас не Михаил Михайловичем
зовут?
-Ну,
Михалыч я. А ты кто?
-Дядь
Миша, - невольно вырывается у меня, у
меня отец его лет, чуть старше, - а фамилия
ваша такая-то?
-Ну
да. Чего надо-то? - мужчина явно занервничал.
- Не мент ли?
-Да
нет, я не карабинер, но я Вас ищу.
Мужчина
оставил свой целлофановый кулёк, положив
его аккуратно на землю (звякнула
пара-тройка «трофейных» бутылок).
Я представился.
-А,
читал я тебя в газетах. Я на мусорке,
знаешь, сколько газет нахожу. Я и книги
читаю.
Начинаю
рассказывать, зачем пришёл. Я не заметил,
как от мусорки мы перешли к лавочке у
подъезда и сели на неё. Михал Михалыч
смотрел на меня так, словно я и не я вовсе
- меня нет, а он где-то там, далеко. Ну
конечно - он был в мыслях там, где была
его дочь: на Украине, в маленьком городке
в Черновицкой области, где он давно не
был. Он пытался представить дочь, которой
уже далеко за 30 лет и которая только
сейчас готовится выйти замуж.
-А
чё так долго сидела в «девках»?
-Дядь
Миша - откуда я знаю? Может, училась
долго, может, в гражданском браке жила...
Я
вдруг подумал, что он сейчас скажет, что
«это дело надо обмыть» или «ему
надо подкрепиться градусной». Но
дядя Миша даже намёка на это не сделал.
Он пытался у меня спрашивать то, чего я
просто не знал. До того, как я его нашёл,
я о его дочери сам знал слишком мало.
-А
ты её по Инету спроси вот то, вот это...
Ты её фото попроси прислать по Инету. Я
знаю, по Инету можно, - со знанием дела
сказал дядя Миша. Да, точно, газеты он
читает, начитанный!
-Спрошу,
постараюсь, - пообещал я.
-А
моё фото можно послать?
-Ваше?
- я критически взглянул на него (у меня
в сумке был цифровой фотоаппарат, по
идее, можно было и сфотографировать).
-Не,
- уловил мой намёк на его внешность и
сегодняшний вид дядя Миша, - не в таком
же виде! Ты меня ещё возле контейнера
сними, как я в нём капаюсь - у неё тогда
от карточки инфаркт точно случится!
-А
какую же карточку ей посылать?
-Ну,
из офицерских моих, найду что-нибудь в
альбоме-то.
-А
мне сказали, что у вас и имущества
никакого нет...
-Ну,
положим, квартиры теперь у меня и правда
нет. Но «складов» «навалом».
То там мои вещи, то там.
Дядя
Миша спохватывается и бежит за своим
кульком с бутылками. Возвратившись,
спрашивает:
-Ты
в какую сторону?
Машу
рукой в сторону проспекта 9 Мая.
Идём
по проспекту, и почти всю дорогу дядя
Миша говорит (прорвало видать!), а я
слушаю. Про то, как жена вторая «гуляла»,
про то, как третий раз женился, как
пристрастился к алкоголю:
-Не,
я если захочу - сразу брошу. Не веришь?
Верилось
с трудом.
Вдруг
спохватываюсь и говорю:
-Мне
же надо Гале ваш адрес сообщить. Куда
ей письма писать?
В
итоге вышло, что писать Галине родному
отцу кроме как на мой адрес, некуда.
-И
снова мне вас у мусорки искать, чтобы
письмо вручить?
-А
давай я тебе буду позванивать! - нашёлся
дядя Миша. -А как письмо придёт, я за ним
сам и приду.
Прямо
как в сказке!
После
того, как мы расстались, я тут же побежал
к компьютеру, чтобы отправить письмо
по Интернету. Дал Галине свой почтовый
адрес. И написал, что отец хотел бы
получить её фотографию.
Фото
пришло по Интернету буквально в этот
же день. Распечатал на черно-белом
принтере. Стал ждать звонка. И Михал
Михалыч позвонил буквально три дня
спустя:
-Андрей!
- прокричала трубка: - Я устроился на
работу и снял квартиру!
Я
чуть дара речи не лишился!
-Ну,
понимаешь... Дочь может приехать, а я ж
БОМЖ. Куда я её приведу? К той бабе? Ой,
нет, это ж ужас что будет. Я дочь двадцать
лет не видел, я её должен встретить, чаем
напоить. Я ж отец.
-Дядь
Миш, а куда ж вас взяли? Вы ж на пенсии?
-Ну
я ж не старый ещё. В сторожа подался.
-А
квартиру на что сняли?
-Ну
не на бутылки же! - рассмеялся он. - Мы с
мужичком одним, таким же как я, «не
удельным» (прим. А.К.: слово было для
меня явно новым, но мне понравилось,
вот, запомнил), сняли на пару. А деньги
добрые люди заняли. Если быть ещё точнее
- вдруг в голосе бывшего офицера проявились
слова и фразы, явно уже подзабытые, из
военного лексикона, - у бывшей третьей
жены занял. Она знает, что если я занимаю
деньги, я всегда отдам - рано или поздно.
Она, правда, не верит, что Галка меня
ищет. Говорит, кому я такой нужен, чтобы
меня искать. Ну ладно, это мы ещё посмотрим.
И
вот я в гостях в одном из домов по улице
Ленина. Входная дверь на втором этаже
давно не крашена. В квартире несколько
хаотично всё, но в целом очень даже
ничего для холостяцкой берлоги. Соседа
дяди Миши дома нет. Отдаю присланную по
Интернету фотографию дочери.
Слову
можно верить
Три
дня - и снова звонок:
-Андрей,
а чем сейчас стены клеют?
-Дядь
Миш, Вы же не маленький - обоями.
-Да
знаю, что обоями. А какими лучше?
В
длинной череде разговора дядя Миша у
меня выпытывает, что по чём (аргумент:
«Ты ж корреспондент - всё знаешь»),
где у нас стройматериалы продают и т.д.
Ещё
дня два спустя Михал Михалыч назначает
мне встречу у магазина «Блик»,
потом оттуда просит пройтись в Дом быта.
На завтра просит пойти с ним на рынок.
И всё ради того, чтобы выбрать обои и
краски.
-Нет,
ну представляешь - она же приехать может,
а у меня жилище страшное!
Мои
робкие попытки отказаться («У Вас,
вон, сосед по квартире есть, с ним и
выбирайте!») ни к чему не приводят.
После хождений по городу начинаю
привыкать к этому немного странному
человеку. Его аргумент «запил, потому
что жизнь хреновая» меня не устраивает:
«У меня она была, может, не лучше
вашей! Вы, вон, офицером были, а я с
рождения с сердцем маюсь...» На что
тот в конце концов сдаётся и говорит:
«Виноват, дураком был! Исправлюсь!»
Почему-то начинаю верить. Уже, видимо,
можно. А говорят, выпивохи в нормальных
людей обратно не превращаются. Мы,
считай, три недели знакомы, но с того
момента, как познакомились у мусорки,
дядю Мишу выпившим я больше не видел.
Откровенный
разговор
Спустя
ещё несколько дней приходит письмо по
Интернету от Галины, что письмо
обыкновенной почтой она послала (ещё
на мой адрес, а не на снятую её отцом
квартиру). Письма из Украины идут долго,
а ей не терпится, хочется об отце побольше
узнать. Бегу к дяде Мише.
-Ну
что делать-то, - в раздумьях он. - Дай мне
сроку дня три - я ей большое письмо
напишу.
-А
можно не очень большое - мне же его на
компьютере надо будет набрать?
-Ну,
я постараюсь кратко. Или всё наберёшь,
что я напишу - я тебе заплачу.
-Что,
уже разбогатели? - шучу я.
-Между
прочим, зарплату я получил, две «шабашки»
за работу на дачах тоже дали не плохо.
-Дядь
Миш, а раньше могли работать?
-Да
мог бы, конечно. Но всё не получалось.
Это ж омут! Да и стимула не было. А тут
дочка появилась, - и он улыбнулся так,
словно дочка родилась только вчера, и
будто не Галине, его дочери, 30 с лишним
лет уже.
-Да
ладно, наберу я на компьютере Ваши
«мемуары» так. Только обрадуется
ли, если всё «по правде» напишите?
-Если
она меня ищет, то прочтёт, поймёт, поверит,
- в голосе мужчины была надежда.
Пришедшее
по Интернету из Украины ответное письмо
пришлось распечатывать аж на 6-ти листах
шрифтом «10». Бегу, отдаю письмо.
Пока Михал Михалыч читает - пью чай. Из
новой чашки, между прочим - он купил на
случай: «А вдруг приедет, а у меня
чашки с мусорок, все с трещинками да
щербинками». Прихлёбывая, слежу за
его лицом: то хмурится, то светлеет, то
снова мрачнеет. Под конец - по-настоящему,
по-мужски плачет. Я оставил чай, пытаюсь
успокаивать...
На
другой день приходит письмо - ни то наша
почта ни то украинская его где-то долго
держала. Почти два месяца шло (по шпалам
шагало?) За это время мы с дядей Мишей
знаем уже всё, что написано в этом
послании, и даже больше. Спасибо Интернету!
Когда
казаки плачут...
Под
майские праздники приходит электронное
письмо: «Папа, киевским поездом еду
к тебе!» (По счастью, через наш городок
ходит поезд Киев-Баку).
Дядя
Миша просит меня помочь встретить.
Предлагает помочь пройтись и по магазинам.
-А
что в подарок-то купить? - спрашивает.
Я
долго гадаю:
-Дядь
Миш, мне дочек встречать не приходилось.
Я не знаю...
Но
подарок мы придумали (скромный, но от
души!)
И
вот, наступает время ИКС. За переездом
появился поезд. Дядя Миша нервно курит.
Состав делает остановку. У меня в руках
начинает дрожать букет сирени. Мне тоже
не сладко. Я знаю, что сейчас будут
слёзы... Вот и вагон... Дверь вагона
открывается и пожилая проводница
говорит:
-Тебя
встречают, дочка! Ну, обними папку крепко!
(Видать,
Галина в дороге рассказала, куда и к
кому едет).
Слёзы,
много слёз... Я их тоже не скрываю. Отец
и взрослая дочь, моя ровесница, стоят
на пустом перроне долго. Поезд, наверное,
за это время уже до станции «Капустин
Яр - Товарная» дошёл, когда они
наконец-то вспоминают, что рядом стою
я.
-Знакомься,
Галя - это Андрей! - Дядя Миша поворачивается
ко мне. И тут же: - Сынок, дай сирень!
У
меня есть свой родитель, отец, с которым
я по мере возможности, вижусь, езжу к
нему (мои родители тоже в разводе). Но
когда этот совсем не родной мне по крови
пожилой мужчина, ровесник моего отца,
назвал меня сыном, я уткнулся в его плечо
и мы уже плакали втроём... Я знал о нём,
о его дочери, об их жизни, очень много.
Столько обычно знают, действительно, о
родных людях...
Галина
взяла сирень в одну руку, вытирая слёзы
другой рукой, и сказала:
-Знаешь,
папка, мама часто вспоминала нашу
астраханскую, как она говорила, сирень.
У нас на Украине так сирень не пахнет...
Она
вздохнула этот майский аромат:
-Правда
- прелесть...
Михал
Михалыч держал за руку свою кровинушку,
которую последний раз видел так давно,
в ещё «прошлой» жизни, когда был
офицером...
Пролетел
год. Теперь у него началась другая жизнь.
Михаил Михайлович готовится к поездке
на Украину, на свадьбу дочери, которую
собираются сыграть в мае нынешнего
года. Зовёт и меня с собой. Даст Бог,
поеду!
Андрей КУЦАЕВ,
автор и ведущий поисковой региональной
программы «Найти человека».
г. Знаменск,
Астраханская область.
| 